Уорис, мы следим за вами в соцсетях, и в вашем аккаунте отмечено, что вы прежде всего борец за права человека, и только потом мама, художник, кочевник. Значит, работа активиста важнее, чем все остальное?

Этот порядок указан совсем не по значимости. Быть хорошей матерью для меня так же важно, как и быть преданным борцом за права человека.

Какие проекты вы сейчас курируете?

Уже 25 лет я борюсь против женского обрезания, жестокого преступления против юных девушек. Больше 250 миллионов женщин по всему миру стали жертвами этого кошмара. Самый важный и действенный способ остановить это раз и навсегда — это инвестировать в образование, женское обрезание распространено в странах с низким уровнем жизни и культуры. Фонд Desert Flower Foundation строит школы и запускает проекты по защите женщин, мы берем под опеку девочек. Мы защищаем от ужасов насилия и раннего брака, предоставляем школу и медицинскую помощь.

Скольким девушкам вы уже помогли?

С начала нашей работы случаи женского обрезания среди девочек младше четырнадцати существенно снизились. Благодаря персональной опеке мы спасли тысячи девочек. Наши глобальные проекты, книги и фильмы фонда помогли, возможно, миллионам.

Вы совмещаете эту деятельность с увлечением искусством, кажется, это не просто хобби: у вас проходят персональные выставки по всему миру.

Искусство очень важно в моей жизни. Живопись дарит мне спокойствие и удовлетворение. В девяностых все знали меня как модель и девушку Бонда (Уорис снялась в «бондиане», - прим. редактора), потом я стала автором бестселлера, сейчас я прежде всего активист, и искусство – часть этой миссии.

Какой вид искусства вам больше всего интересен? Похоже, вы работаете с разными стилями и направлениями. Это не только живопись, но и театр, кино…

Я самоучка, и неважно, что я делаю – пишу, рисую, снимаю – я учусь в работе, благодаря своему же опыту. Я всегда говорю: мой университет – жизнь. Все, чем я являюсь сейчас, все, что я делаю – это все уроки жизни. Краски моих картин напоминают об Африке и природе в целом. Природа – мое вдохновение. Только три вещи в жизни приносят мне ощущение абсолютного удовлетворения: природа, музыка, живопись.

Какие у вас планы на 2024-й?

Я только что закончила работу над новым фильмом Samia, он выйдет перед Олимпиадой. В конце прошлого года мы открыли в Париже Heimat by Waris Dirie, центр только для женщин со спортзалом, оздоравливающими процедурами, кинотеатром на 200 мест и огромным выставочным пространством. И весь следующий год мы будем заняты программами центра: выставками, дискуссионными клубами, показами кино, концертами.
А еще прямо сейчас строится наша пятая школа в Сьерра Леоне. Больше 3500 девочек и мальчиков к концу весны начнут получать образование.

Ваша история совсем не проста, и все же вы производите впечатление человека, способного дарить свет. Тяжело ли это дается?

Знаете, я оптимист по натуре и хочу вдохновлять людей. Мы все действительно можем сделать мир чуть лучше. Просто надо начать действовать, а не просто давать обещания.

Правильно ли будет сказать, что боль привела вас к этому?

Нет. Преодоление боли привело меня к этому.

И как же вы преодолели ее?

Каждый из нас страдает от больших или меньших травм. Мой совет: просто отпустите! Иначе это сожрет вас!

Но как же забыть о боли? Какой бы вы дали совет, если страдания засели где-то глубоко?

И все же еще раз: отпустите! Жизнь слишком коротка, чтобы тратить время на ужасы. У каждого есть возможности, но реализовать их получится только когда ты видишь лучшее вокруг.

Наше издание создано, чтобы в том числе стать платформой для молодых талантов. Некоторые работы, которые мы получаем, можно назвать воплощением красоты, другие же — выплеском самых глубоких и не всегда светлых чувств художник. Когда вы работаете над фильмами, картинами или постановками, вы прежде всего стараетесь выразить себя или все же ориентируетесь на запросы аудитории?

Все идет изнутри. Когда я чем-то занята, я делаю это на сто процентов. И я хочу продолжать выражать себя через свои работы, свою миссию, свое искусство.

Вы многих поблагодарили в своей книге. Эти люди еще есть в вашей жизни?

Лишь некоторые. Но каждый день я встречаю новых прекрасных людей, которые вдохновляют меня, мотивируют идти дальше и не терять из виду мою главную цель. Я кочевник и навсегда им останусь.

ЛОНДОН

Летом 2011 года, незадолго до моего путешествия в Чили, я был в Лондоне. И только там, в одном довольно старомодном магазине на Пикадили стрит, смог купить подтяжки для носков. Помню, что в тот же день ближе к вечеру за мной в гостиницу на такси - лондонском блэк кэбе - заехала Катарина Флор. Мы вместе должны были присутствовать на подготовке выставки в Королевской академии художеств, которая открывалась несколькими днями позже.

Катарина, мой давний и прекрасный друг, в те времена работала арт-директором ювелирной компании Фаберже, для которой я снял проект «Нижинский и бриллианты». Этот проект и должен был выставляться в Королевский академии, как часть красивейшего события – презентации нового электронного журнала компании Фаберже.

В Лондонском черном кэбе свежий ветер из приоткрытых окон и просторно ехать вдвоем. Я вытягиваю ногу, собираясь приподнять брючину и показать Катарине обновку – подтяжки для носков, которые я надел. И не решаюсь. Предпочитаю рассказать на словах. Катарина слушает, смеется. И так жизнерадостно и открыто, как это может делать только она. А затем говорит:
- Теперь тебе нужно еще побриться на лысо и купить шорты.
- Почему? – спрашиваю, не понимая, что она имеет ввиду.
- Чтобы следовать, выбранному стилю. – отвечает.

Я потом еще долго не мог догадаться, какой стиль имела ввиду Катарина. Очевидно, не тот, о котором думал я. На покупку подтяжек меня вдохновила живописная работа, увиденная как-то в одном журнале. Эта работа была годов 1930-ых и на ней изображены девушки и юноши в нижнем белье и халатах, с аккуратными прическами или, точнее, уложенными воском волосами …

Никаких шорт на них не было. Что они там все делали вместе я так и не понял, но работа произвела на меня сильное впечатлении и в особенности некоторые детали, и среди них подтяжки для носков у молодых мужчин. Живописное произведение для меня было наполнено чувственностью и эротичностью. И, рассматривая его, я понял, как бы хотел сделать свой портрет, следуя впечатлению от картины и образцам автопортретов художника Александра Дейнеки и других мастеров, любителей спортивных упражнений и фигур в белье и купальных костюмах.

С праздника же в Лондоне мне больше всего запомнились цветочные гирлянды на перилах парадной лестницы, мой Нижинский на мольбертах среди букетов розовых, пахучих пион и Катарина, принимавшая гостей.

САНКТ-ПЕТЕРБУРГ

После праздника я уехал в Петербург, где и собирался сделать автопортрет, используя английские подтяжки. И уже по дороге из аэропорта на улицу Жуковского, где я тогда жил, я понял, что хотел бы сделать автопортрет в осеннем призрачном и загадочном свете – словно я только проснулся и одевался перед выходом из дома. Меня интересовали утренние часы, поскольку в них мы неторопливы, задумчивы, и естественны.

В те годы в Петербурге я жил в доме моего английского друга с незапамятных времен Кати Филлипс. У англичанки была просторная квартира в старом центре города и в ней огромная синяя спальня с предметами старины начиная с 19-го века и заканчивая 70-ыми годами 20-го столетия. Одним словом, в синей спальне не было очевидным какое же на самом деле стояло время на дворе.

Я выбрал из своего гардероба белую майку без рукавов, боксеры, купленные в Колумбии, где, кстати, очень почитают нижнее белье и разные его варианты. Конечно же, носки, и к ним подготовил подтяжки. Пригласил в помощники друга и фотографа Женю Сорокина. Он пришел. Я выстроил кадр и затем забрался на высокий табурет, положив рядом маленькую Катину гантель для гимнастики, и в «утренней задумчивости» стал пристегивать подтяжки к носкам. Женя стал за камеру.

Не могу сказать, что съемка уж очень удалась. Одна из проблем была в моем выражении лица. Мне сложно позировать. В принципе, у меня есть несколько выражений лица, а точнее два, ну, может 3. Все из них не соответствовали утренней безоружности и задумчивости. Во-вторых, подтяжки из старомодного лондонского магазина были совсем не похожи на те, увиденные мной когда-то на картине 1930-ых годов. Они не создавали впечатления возвышенной чувственности эпохи модерна, а скорее наоборот, окунали в мещанскую среду, в давно позабытые неуклюжие времена. В тот день, застегивая подтяжки, я понял, наконец, о каком стиле говорила Катарина, тогда в лондонском такси. Она имела ввиду стиль бой скаутов.

Спустя несколько дней я проявил пленки и отсканировал их. Из отснятого материала выбрать кадр было затруднительно. На помощь пришла, точнее, приехала из Москвы мой друг Аня Шпакова. Аня - элегантная девушка и щепетильна в деталях. Вместе мы все же смогли выбрать из моих утренних автопортретов два кадра.

Аня остановилась в тот свой приезд в Катиной синей спальне. Комната ей очень шла. Вообще, у Ани был талант, поселившись в любом месте, делать его на время совсем своим. И я подумал, что мой автопортрет только лишь выиграет, если будет в паре с Аниным «пробуждением». Сказал ей об этом.

Аня согласилась забраться на высокий табурет и фотография с ней, скажу прямо, удалась. Утренний портрет Ани получился убедительным и стал вдохновением для всех последующих портретов и началом фото истории «Утро». Как я не крутил и не вертел наш диптих, стараясь сделать его отдельным законченным произведением и проектом, было понятно, что как бы того не хотелось, нужно продолжать съемки «утренних пробуждений».

НЬЮ-ЙОРК

Проект «Утро» стал в итоге, той историей, которая меня в том числе успокаивала. Объясню. Например, в 2011 году Эми Кузнецова и ее муж Владимир пригласили меня в Нью-Йорк сделать выставку «Воздушный полет» в галерее Эми «Спутник» на Манхеттене. После то, как выставка открылась, Эми уехала в Москву, а я остался в Нью-Йорке больше, чем на месяц, с талантливыми и красивыми жителями того города, старыми друзьями, как Слава Могутин и Настя Буданок, и с новыми.

Мне очень хотелось друзей сфотографировать, хотелось до беспокойства, и я не знал как. И здесь на помощь пришло «Утро». С ним я сохранял и запоминал впечатления в Нью-Йорке. Я уже как-то говорил о том, что из каждого нового понравившегося места мне хочется увезти с собой сфотографированные впечатления. Я не имею ввиду городские виды и людей в них. Речь веду о моих ощущениях от города, его, скажем так, вдохновении, которое хотел бы запомнить. Это может показаться не совсем понятным, однако именно портреты друзей для проекта «Утро» в Нью-Йорке, которые я там сделал, и хранят в себе мои впечатление от города.

ЧИЛИ

Дальше, таким же образом я «сохранял» воспоминания о Лондоне, где как-то, уже после моего возвращения в Европу из Чили, в 2012 году, провел почти два месяца, благодаря гостеприимству и заботе обо мне Кати Галициной и ее мужа Ника.

Снимал для «Утра» и в самом Чили (портрет мамы моего друга Вальтера - элегантной 75-летней Марсии); затем в Москве, вдохновленный Светланой Тейлор и Володей Дмитренко; в Петербурге, о чем упоминал раньше и где, надеюсь в будущем, еще сфотографировать для проекта музу петербургских художников Ирену Куксинайте. Снимал «Утро» на Майорке, в Мексике …

МЕКСИКА

Мне нравятся старые мастера и из-за восхищения ими, хочу я того или не хочу, они влияют на меня. В Мексике на Тихом океане, я сделал фотографию обнаженного молодого мужчины с вытянутым, длинным и крепким телом - необычной фигурой и в необычности этой привлекательной. Проявив потом пленки, посмотрел результат и к своему собственному удивлению обнаружил, что по линиям и пропорциям тела тот юноша напоминал мне героев полотен Эль Греко. Фотография обнаженного юноши в Мексике позволила мне понять почему видимое нереалистичное в работах Эль Греко воспринимается реалистично. В старых мастерах я нахожу опору.

В самом же городе Мехико снимал в колонии Рома в доме, где остановился, мое мексиканское вдохновение – Любу. На фотографии Люба изначально должна была пить кофе, однако, ей невозможно было найти соответствующую ее элегантности чашку. Я решил заметить чашку в руках Любы на книгу Габриэля Маркеса, которую брал с собой в путешествия, «О любви и других демонах». К моему удивлению Люба отказалась с ней фотографироваться.

Я не понимал почему и тогда Люба объяснила, что книга Габриэля Маркеса напоминает ей о внуке писателя, хорошо ей знакомом, и о котором Любе в тот день совсем не хотелось вспоминать…

Мне пришлось применить всю свою изобретательность, чтобы уговорить красивую модель взять книгу.
- Габриэль Маркес – замечательный писатель, объяснял я Любе, - а его внук – это только его внук, и не писатель вовсе …
Почему-то этот довод показался девушке убедительным, и она взяла книгу в руку и с ней сфотографировалась.

МАЙОРКА

На испанской же Майорке я снимал Холи, симпатичную бразильянку с очень красивой фигурой в ее семейном доме на высокой скале и с видом на апельсиновые деревья и море. В доме Холи и ее мужа Свена, я провел неделю летом в 2021 года. Одновременно со мной тогда у супружеской пары гостили также и две молодые девушки из Берлина, одна венесуэлка, а другая колумбийского происхождения. Я чувствовал себя счастливым в том царстве латиноамериканской женской красоты. И, как обычно поступал, чтобы сохранить воспоминание о том великолепии, сфотографировал южноамериканских нимф для истории «Утро».

КИТАЙ

Затем был Китай. Мое первое знакомство со страной состоялось осенью 2023 года. Я был приглашен в китайский Чунцин на открытие выставки Романтический Реализм в фотографии Валерия Кацубы в YIJI Gallery. Тот трехнедельный визит для меня был ознакомительным. Визит размышлений и планирования будущих съемок. Одно из самых ярких впечатлений в том путешествии - изящество китайских женщин, запомнить которое и сохранить мне опять же помогла фото история «Утро». Я дополнил ее четырьмя китайскими фотографиями.

Свой же автопортрет в проект в итоге не включил. Наш с Аней диптих распался. Тот автопортрет, правда, без подтяжек, а только с Катиной гантелью, я, бывает, использую как фотографию автора в моей биографии для выставок или книг.